Сеть Петровского. Часть 2 - Евгений Сергеевич Калачев

В этот момент резко открылась дверь аудитории. На пороге стоял белый, как мел куратор.

— Так! — начал он, — сейчас очень быстро и организованно покидаем корпус и выходим на улицу! Не толкаемся, не нервничаем, ничего страшного не происходит! Не надо собирать вещи, выходим на улицу! Оставьте вещи, сказал!

— Дмитрий Олегович, а правда, факультет управления горит? — пискнула Алина.

— Возникло возгорание, но его уже ликвидируют! — уклончиво ответил куратор, — в целях безопасности другие корпуса тоже эвакуируют. Все, одеваемся и на улицу, не болтайте! — он громко хлопнул в ладоши.

То, как «не происходит ничего страшного», можно было лицезреть, едва обогнув корпус и выйдя на площадку, где уже толпилась куча народу. Факультет управления располагался через улицу, на которой сейчас было полностью заблокировано движение редких автомобилей. Из окон четырехэтажного здания валил густой черный дым, заволакивая пасмурное небо. Рядом с самим корпусом из-за сильного задымления почти ничего не было видно, кроме мелькавших здесь и там человеческих силуэтов. Горел и второй этаж. Если приглядеться, можно было увидеть языки пламени там, в аудиториях, среди клубов едкого дыма…

Рядом с корпусом творилось нечто невообразимое. Кто-то кричал, плакал, кто-то бегал. Люди выбегали на холод без верхней одежды, спасая собственные жизни. Мужчины-преподаватели старались не поддаваться панике и выводить студентов организованно, кто-то из старшекурсников помогал. Слышались команды, многие звонили куда-то по сотовым телефонам. Оказавшийся поблизости наряд полиции тоже пытался оказывать содействие, чтобы сохранить подобие порядка в этом хаосе…

— Костик, что это за х…я? — очень зло и членораздельно прошептал Асхат, крепко взяв Петровского за рукав.

— Перемена в плане, — коротко ответил Петровский, глядя на горящее здание.

— Перемена? — Асхат сверкнул глазами, — ты вообще видишь, что творится?!

— Вижу! — проговорил Петровский сквозь зубы. Его и самого пугал тот оборот, который приняло дело, — сейчас мораль мне не читай, не то время и место!

Они протиснулись сквозь ряды студентов и подошли ближе. Здесь уже можно было почувствовать едкий запах дыма и плавившегося пластика…

— Вот так, осторожно! Встаем шеренгами, не толпимся! — Антон Алексеевич одним из первых бросился к корпусу и сейчас помогал преподавателям факультета управления выводить из пожара студентов, — строимся по группам, следим за своими товарищами, если у кого есть теплые вещи, делимся с другими!

Из завесы дыма появился Фролов. Он был весь в копоти, похоже, побывал внутри. Когда огонь стал с сумасшедшей скоростью распространяться по корпусу, Дмитрий не убежал, а стал помогать выводить студентов младших курсов на улицу.

— Антон Алексеевич, вроде все! — сейчас Фролов смотрел на Семенова без капли злости или былых обид. Во взгляде было лишь уважение и желание содействовать.

— Молодец, Дима, иди к своим! — Антон Алексеевич похлопал его по плечу и повернулся туда, откуда бежали последние остававшиеся у горевшего корпуса люди.

— Вроде всех вывели! — выкрикнул молодой преподаватель, кашляя от дыма, — где носит этих пожарных?!

— Едут, по всему городу заторы! — отозвался Семенов, — проведите переклички среди студентов, чтобы никого не потерять! Эй! — он махнул кому-то рукой, — тут парень наглотался дыма, окажите помощь! Марат! Иди сюда! — он подозвал какого-то студента с параллели Петровского, — бери своих друзей, дуйте на кафедру, тащите теплые вещи, все что есть, тут половина голышом! Давай, надеюсь на тебя!

Фролов приблизился, яростно глядя Петровскому в глаза.

— Доволен? — тихо проговорил он, ткнув приятеля кулаком в бок, — все, что уже произошло и произойдет дальше — все на твоей совести…

— На моей, Дима, на моей! — Петровский лишь кивнул, продолжая смотреть на пылавшее здание…

Преподаватели тем временем проводили переклички. Студенты стояли шеренгами, как их построил Семенов, отзываясь на свои фамилии.

— Широкова! Широкова! Где Широкова?

— Тимур Альбертович, Широковой нет!

— Как это нет?! Где Широкова?! Кто видел Катю Широкову?!

Прищурившись, Петровский стал приближаться к группе студентов, пытавшихся отыскать некую пропавшую девушку. Асхат поспешил за ним.

— Где Широкова, я спрашиваю! Она была с вами?! Кто в последний раз ее видел?!

— Да, была… только я не видела ее после аудитории! — пискнула одна из студенток.

— Как это не видели?! Вы что, шутите?! Как вы потеряли свою подругу?

— Да я не знаю, там давка была, я…

— Эй, смотрите! — один из студентов указал в сторону корпуса. Теперь это было видно всем. Яростное пламя вырывалось из окон второго этажа, искры и раскаленные опилки летели во все стороны…

— Да там сейчас все рухнет!

— Корпус пылает! Где пожарные?!

— Где Широкова?! Катя! Катя, где ты?! — плакала девочка.

Петровский и сам не знал, зачем он это делает. Неожиданно подойдя к преподавателю сзади, он рявкнул:

— Номер аудитории?!

— Двести седьмая, а… — тот запоздало обернулся и увидел, что перед ним студент. Однако Петровский уже ринулся наутек. Ринулся в сторону пылавшего, в любой момент грозившего обрушиться корпуса. Потом он никогда бы не ответил, зачем бросился в огонь. Сейчас тело просто несло его туда, а мысли отключились…

— Костян, ты куда?! Стой! — выкрикнул Асхат, бросаясь за ним, — стой!

— Петровский, стой, идиот, там сейчас все рухнет! Стой, сказал!!!

Петровский уже не видел, кто его преследовал. Некоторое время еще слышались окрики, потом они прекратились. Асхат бежал за ним, но наглотался дыма и, сбив дыхание, обреченно остановился…

В нос ударил невыносимый запах. Глаза начало нестерпимо резать, хлынули слезы, задушил лихорадочный кашель. Петровский опустил голову как можно ниже, продолжая продвигаться к дверям корпуса сквозь завесу дыма, валившего навстречу. Он уже толком не слышал звуков по ту сторону, зато отчетливо слышал треск пламени внутри здания, в которое сейчас собирался войти…

Одно из окон было распахнуто. Прикинув, что дым оттуда валит не такой густой, Петровский решил лезть в него. Едва не свалившись в водосток, оборудованный прямо под окнами, он ухватился за подоконник и не запрыгнул, а буквально вкатился внутрь…

Здесь все заволокло дымом. Разглядеть что-то дальше вытянутой руки было почти невозможно. То и дело здесь и там плясали одинокие языки пламени, грозя в любой момент превратиться в новые очаги и без того чудовищного пожара. Слышался треск. Где-то обвалилась дверь. Приподняв слезившиеся глаза, Петровский увидел, что одна из аудиторий выгорела полностью, и теперь оттуда вырывался огонь.

Дышать стало невозможно. Поняв, что еще немного, и он потеряет сознание, Петровский почти на четвереньках ринулся туда, где по его прикидкам должна была быть уборная. Так, кладовка… охваченный дымом пост охраны… вроде направо, только бы не ошибиться…

Добравшись до нужной двери почти наощупь, он изо всех сил толкнул ее плечом. Дверь на удивление легко поддалась. По иронии судьбы Петровский сейчас вломился именно в женский туалет, хотя в